Оглядываясь назад, забегая впереди и изредка топчась на месте, могу однозначно и бесповоротно заявить, что, если пишется, то писАться вам будет всегда и везде, и уж пусть остальные от ваших текстов пИсаются. И желательно кипятком!
О чем я? Не просто же так я вдруг вам это все тут заявляю… Хотя с меня может статься…
Меня как-то спросили (прям в лоб), где обычно я рождаю свои истории? Где-где? Если честно, какого-то определенного места для создания своих шЫдевров у меня нет: где упал мой ноутбук, там и примостились мои пальцы, где поймало (хотя клинануло — будет уместнее) меня вдохновение, там и унеслась моя фантазия в даль.
И все же есть у меня для вас история про волшебное место, где мне однажды феноменально понравилось сочинять. Это кабинет школьного психолога. В первый раз я попала туда после страстной перепалки с учителем литературы относительно образа Наташи во всем известном романе. Психолог дала мне мильон всяких тестов, а сама пошла… не знаю куда она пошла, кварцеваться, наверное. И вот сижу я окруженная портретами всяческих Фрейдов, Юнгов и прочих Альцгеймеров, боюсь пошевелиться, чтобы ненароком мои жесты не истолковали как-то превратно, а то и вовсе с подтекстом. Вы же понимаете, что у стен есть уши, у потолка — глаза, а у двери — замочная скважина. Беру в руки ручку, естественно, в подобном антураже и под влиянием образовавшейся атмосферы, вижу в этой ручке всяческие взрослые символы, сначала стесняюсь, краснею, покрываюсь пятнами, но потом осмелев ставлю первые крестики в тестах. Тесты мне понравились, но они быстро закончились. А психолог не возвращалась. И от скуки я стала писать первое, что пришло мне в голову. Конечно, моя писанина хоть и была глубокомысленна, многозначна и, вообще, Толстой вышел бы покурить, если б прочел, но все-таки больше смахивала на древний эпос коренных жителей Чукотки. Но лиха беда начало. Я настолько впечатлилась этим местом, что решила во что бы то ни стоило вернуться сюда и уже начать писать более вдумчиво.
И я вернулась, и снова психолог ушла кварцеваться, а я достала специально купленный красивый и очень модный блокнот… И не написала ни слова. Наверное, магия сломалась, видимо колдовство сдулось, скорее всего, звезды не сошлись. Или мне просто нечего было сказать.
Так к чему я все это тут трындю, к тому, о чем я писала в самом начале. Если мне есть, что сказать этому миру, то я скажу это хоть в кабинете у психолога, хоть на столе у хирурга, хоть в комфортабельном кресле за дубовым столом, хоть в жерле вулкана, хоть у черта на рогах. Однако чаще всего писать приходится дома за письменным столом, с кружкой чайного кофе и пакетом каких-нибудь хрустяшек. Да… хрустяшки тут — самое главное. И песни Эйприл Стивенс в наушниках.